Хмурые предзимние дни. Лохматые слоистые облака плотно застилают небо, скрадывая и без того робкое солнышко. Краски природы поблекли, истлели; окрестные луга и предлесье кажутся теперь однообразно скучными и серыми. И лишь запоздалые цветы несколько скрашивают поляны.
Но что за красивые пуховые комочки мелькают в жухлых репейниках? Полоска коричневая, полоска белая, вдоль — черные штрихи и два алых пятна. Будто живые цветки мелькают. Интересно взглянуть на них поближе, полюбоваться.
Так и есть — щеглы, бранчливые, непоседливые, цепкие. Как ни мала шишка репейника, а удержит птичку- цветок. Беспокойно вертится пернатый акробат на жестком кустике, то подвесится на лапках снизу, то выскочит сбоку колючих шишек; ни секунды отдыха, одни движения. «Рэ-рэ»,— сердито трещат птичьи трели, а рядом сыплются позывные крики, тонкие и мелодичные. Станка пирует, а за лакомством — веселье и гомон. Кому больше репейных семян досталось, кто скорее отыщет и вышелушит богатую шишку — разве им обойтись молча за таким занятием?
Но вот щеглы дружно снялись с зарослей, и плотная стайка вывела иную трель. «Пить-попить, пить-по- пить!» — разнеслось вдоль одинокой вырубки. Ожил унылый подлесок, дрогнул, перемешанный крыльями сырой воздух. Волнисто, а то и «на прыжках» понеслась что есть духу голосистая ватага. После жирной трапезы, конечно же, попить надо. На речку скорей, на речку! Говорлива она и чиста, а подле излуки в кустах и покойно к тому же. Туда и прыснули щеглы. На лету они выглядят светлыми, особенно издали. Оттого, что брюшко и грудка у них белые, а коричневые спинки не видны.
Гурьбой снизились в кустах, присели на песчаную отмель. Тут у воды и «чаепитие» устроили. А после чаепития отдых положен. Щеглы выбирают для него высокие деревья в густых кронах. Слетятся туда, рассядутся на ветках и вроде бы успокоились. Но откуда ни возьмись на те же деревья посыпались другие мелкие пташки — овсянки, синицы, чечетки. Смешались в общей компании, опять заиграл каждый на свой лад. Но и среди этого обилия звуков голосок щегла-петушка не затерялся. То стукотней и тёвканьем, то раскатом припустит. Бывает, и колокольчиком прогремит, выдаст два-три негромких удара и каждый чистый, звонкий. Щеглы — отменные музыканты.
Отдых не получился, опять перебранились изящные птички. Стаи вспорхнули, схлестнувшись в воздухе, и тут же распались. Овсянки и синицы подались в одну сторону, щеглы в другую. Снова кормежка в бурьяне: холод сытого не проймет, а голодного одолеет. Зимний стол щеглов скудный, вегетарианский, присаживаются они к нему как можно чаще.
Когда закрадутся густые сумерки, пернатые музыканты отправятся на ночлег. Проводят они его в рощах или в лесу, рассаживаясь на деревья или кустарники. И не вразброс, а стайно.
Щеглы — из племени кочевников. К зиме они перелетают из северных мест в более южные. Возвращаются на прежние места при первых признаках весны, которую приветствуют своей хвалебной песнью. За веселый нрав, изящество и пользу эти птицы достойны нашего самого радушного покровительства.