Волны холода усыпляют природу. Никакие посулы кратковременной теплыни не сбивают ритма ее увядания и покоя. А тут еще ранний снегопад подстегнул, пригрозив стужей.
Заторопились с листопадом клены и ясени, быстро стали сбрасывать на землю свою красу. Тревожней зашумели круглые купы ветел. Ветловые листочки падают на темную гладь реки, покачиваясь среди легкой зыби. Шалый ветер морщит пруды и озера, посвистывает в опустевшем поле. И только затяжной дождь перебивает его мотивы, выстукивая дробь на крыше. Но вот дождь унялся, выглянуло солнышко: тишь да гладь. Недаром, знать, в народном численнике говорится: «Октябрь то плачет, то смеется». Либо дождь, либо солнцегрей.
Прямое солнечное сияние убывает. Если в сентябре лучи озаряли открытый небосвод в среднем 4,6 часа в день, то в следующем месяце этот показатель сократится более чем вдвое. Под тусклым небом золотая осень светится своим колером, оттого-то и кажется все кругом ярким, праздничным.
В лесу закраснелись листья брусники, на зеленой стене бора оранжевым пятном проступила лиственница. Вблизи заметишь, что и сосна свою старую хвою будто окунула в охру. Прирост грибов упал, разве что опенки собираются покучней. Подмерзают на утренниках крепыши боровики, края шляпок опалены заморозком. Да ведь инею не до шуток: прибивает и цветы последние и грибы. Золотом отливают дали. А художница-осень кладет зрелые мазки один за другим. Где побольше осин — удар червонной кисти посильней, березки жалует померанцем. Без устали ходишь расписными чертогами, пока не накроет холодная сетка дождя…
Октябрь надвинулся. Уже не видно кучевых облаков — пропали к зиме. Все настойчивей стучится непогода. «Тонок, долог, голенаст, а в траве не видно»,— исстари загадывается об осеннем дожде. Говорят о нем и так: «Шел долговяз, в сырую землю увяз». Того и гляди просыплется на землю первая снежная крупка. В 1971 году, например, уже 5 октября повалил снег, и с железных крыш свесились хрустальные сосульки. После заправских холодов установилась короткая оттепель, а в ночь с 14 на 15 октября выпало такое количество снега, что деревья гнулись, ломались от серебряных слитков. Редчайшей силы снегопад натворил тогда в лесу немало бед. Многие согнутые деревья выпрямились только в пору сокодвижения, в конце апреля.
Осень — пора подготовки к зиме. Сокращение долготы дня, резкая смена погоды, натиски устойчивых холодов — все это ускоряет, завершает подготовку живой природы к встрече с ней. В октябре среднесуточная температура станет ниже пяти градусов тепла, что явится сигналом прекращения вегетации растений. Пять градусов тепла — термический порог вегетации. Весной, с его наступлением, растения вновь пробуждаются к жизни, осенью же приостанавливают свой рост, впадают в покой.
Глубокой осенью клетки многолетних трав и озимых посевов значительно изменяются: чтобы мерзлый сок не разрывал оболочек, они обезвоживаются, для лучшей Перезимовки стенки оболочек утолщаются, а такое органическое соединение, как крахмал, переходит в сахар. Происходит закалка травянистых растений. Деревья покрываются слоем отмерших клеток, утолщая кору, и окончательно сбрасывают листья, с которыми избавляются от вредных минеральных солей. Совершенно ясно, что без листьев веткам легче устоять против снегопада. Если деревья не успеют вовремя сбросить листья, они в снегопад жестоко страдают от облома сучьев.
К середине октября деревья обычно уже освобождаются от листьев и встречают снег налегке. Первыми отрясают летнюю красу рябины, березы, липы и клены. Ненамного отстают от них ясени и вязы. Листопад многих других пород совпадает с первыми резкими заморозками, когда замерзшие за ночь листья, оттаивая днем, охапками сваливаются даже при легком ветре. «Лист потек, посыпался, знать пора приспела»,— услышишь в такую пору крестьянскую мудрость.
Готовятся к зиме и животные. Пушные звери утепляют шубы, подбивая свой мех плотным подшерстком. Покровный волос лосей напоминает трубочку, закупоренную сверху пробкой: так он не продувается даже в бури. Сейчас у сохатых вовсю продолжаются свадебные турниры, и раскрашенный лес нередко оглашается призывным ревом. На стороне сильного — право иметь потомство.
Зайцы в октябре начинают белеть. Но зимняя покровительственная окраска появляется несколько преждевременно, ведь нороши — еще не снег. Вот и скрываются беляки по оврагам, лощинам, а то и в полях за комьями земли. В лесу шорох листвы мешает, тревожно там, по- этому-то косые до настоящего снега и не любят наведываться в свою исконную обитель.
У таежных птиц — новоселье! В октябре прибудут к нам чечетки, щуры, снегири, свиристели, клесты. Чечетки любят обивать березовые сережки, поэтому заметить их легче всего в кронах белоствольных красавиц; клесты питаются семенами ели, значит, и наблюдать их надо в старом ельнике; щуры, снегири, свиристели — любители ягод — легко отыскиваются на рябинах и можжевельниках. Кстати, на рябинах еще пируют дрозды, держащие путь на юг.
Обитатели пресных вод — рыбы, лягушки, улитки начинают «бегство вглубь». Перед тем как лед скует воду, они перемещаются ближе ко дну. Рыбы выбирают места более глубокие — омуты, колдобины, ямы. Здесь они спокойно переждут превратности сурового сезона. Улитки и лягушки к холодам зарываются в придонный ил, выходит, их тоже мороз пе достанет — защитит слой подвижной воды.
Вегетационный сезон окончен. Когда-то на исходе первой половины месяца соблюдали земледельческий обряд: прикармливали скот пожинальным снопом: сигнал того, что настал стойловый период.
Скоро откурлыкают отлетевшие журавлиные стаи. За ними потянутся певчие и черные дрозды, лесные голуби, а затем черед гусей и уток. Подались поближе к жилью вороны и галки. Плотными стаями тянутся они под вечер в город. По теплу пробавлялись на поймах да в чистых полях, а как глубокая осень — горожанками заделались Оно и понятно, возле человека легче черноперым зиму коротать. Усвоила это и желтогрудая синичка-большак. В холодный день отрадно звенит под окном ее бодрая песенка. Угостите тогда надворную постоялицу: положите в кормушку вываренную сахарную кость или кусочек несоленого сала.
Из лесных крепей, опережая сроки, снегири пожаловали. Доверчиво, важно восседают они в садах и рощах. И песни на ветках выводят звончатые, переливчатые. Как есть яровчатые гусли предзимья! К тому же и собой птицы — одно загляденье: статны, коренасты, с жаровым оперением грудки. Правда, ярко одеты лишь петушки, самочки пером глуше.
На дворе погода капризничает. То дождь всхлипывает, слагая ноктюрны, и льет, льет, часами не унимаясь, то сойдутся снеговые тучи и за сутки выпадет множество пушистых осадков. Глубокая пороша сразу изменила облик садов и скверов. Деревья гнутся под тяжестью снежной ноши, ведь с части крон еще не облетели листья, и снег комьями повис на сучьях. А чуть оттаял жухлый наряд — отряхиваться стал на пышные сугробы. Золото и серебро — листва и снег!
Листопад завершен. Раздетый лес потемнел, стал просматриваться, лишь кое-где молодые дубки еще гремят летними доспехами. Да ведь они и в зиму часто уходят при сухих листьях. Старые же дубы-великаны отрясли жухлую ветошь, обнажив корявые сучья, раскидали желуди на застарелый отпад.
Затягивается пролог к зиме. Нередко октябрь целиком простаивает без порош и резких похолоданий. Только начнут покрываться ледком лужи и на травы выпадет тяжелый иней, как уж опять возвратится тепло. И все-таки день ото дня воздух выхолаживается, погода суровеет.
Из книги А.Н. Стрижева «Открытая книга леса». Продолжение следует…